«Написал про озеро Эрцо» — легко сказал я, и вдруг мой приятель сбился с шага, побледнел и тайком мелко перекрестился. Крайне пораженный такой реакцией этого не склонного к рефлексиям бывшего ватерполиста, я обернулся и уперся взглядом ему в переносицу. «Был я там, — отводя глаза, пробормотал он. — Еле живой вернулся». И вдруг едва ли не крикнул мне в лицо: «Люди там с ума сходят, понимаешь? А на дне мертвецы стоят!» Я так и сел.
Они приехали в Грузию на сборы. Молодые ватерполисты ЦСК ВМФ, выносливые и сильные, по причине юных лет не боящиеся ничего и готовые все попробовать на зуб. Их тренер, знаменитый Константин Чичинадзе, решил показать им красоты родного края и привез на денек на озеро Эрцо, красивейшее, но почему-то почти безлюдное место. Только несколько стариков доживали здесь свой век, да виднелись остатки кострищ и следы от палаток. Увидев озеро, эта орава мигом ринулась к воде, а их наставник, сам приехавший сюда впервые, немного задержался, приветствуя местных жителей. Сергей случайно обернулся и увидел, как тренер, до этого спокойно разговаривавший с седобородым дедом, вдруг изменился в лице и помчался к ним, размахивая руками и что-то крича, от волнения мешая грузинские слова с русскими. Они уже почти вошли в воду, когда подоспел Чичинадзе и выгнал всех на берег. «Нельзя, нельзя, нельзя» — бормотал он. И оглядывался на дорогу, по которой уехал их автобус. Вернуться он должен был только завтра. Пришлось ночевать на берегу. Вечером к костру подошел тот самый старик, на груди которого висели медаль «За отвагу» и орден Отечественной войны. Молодежь, косясь на угрюмо отмалчивавшегося тренера, подсела к нему и начала выспрашивать, что это за место такое, что им, проводящим в воде едва ли не больше времени, чем на суше, даже не дают искупаться.
«И правильно делают, — сказал старик, поглаживая бороду. — Много здесь народу пропадает. А недавно водолазы приезжали, так двоих на «скорой» увезли. В сумасшедший дом».
В этот момент Сергей будто очнулся и начал в красках описывать, что и как там было: «Дорога там идет объездная, прямо через Кодорское ущелье, где это озеро лежит. Та самая дорога, по которой наши танки в Южную Осетию входили. А тогда за несколько дней до нашего приезда с этой дороги в ущелье грузовик упал. Водитель успел выпрыгнуть, но несколько ящиков с каким-то ценным грузом упали в озеро, и из Кутаиси вызвали водолазов, чтобы их поднять. Те приехали, нырнули. Один ящик нашли почти сразу, вытащили, но снова нырять не торопились. Мол, что-то странное здесь твориться, плывешь, плывешь, и вдруг на тебя будто плита каменная падает, на дно тянет. Но все-таки решились, ушли под воду. А минут через 20 выскочили как ошпаренные. Говорят, плывем зигзагом, и вдали видим какое-то пятно, вроде водоросли шевелятся. Подплываем — а там люди стоят. Мертвые. Не разлагаются, не всплывают, и рыбами не объеденные, потому что нет здесь рыб. Ни одной. А они стоят. Как живые...»
Сергей закурил. Руки у него тряслись.
«Водолазов сразу в барокамеру уложили, — продолжил он. — Глубина то за 30 метров, всплывать надо было постепенно, чтобы азот в крови не вскипел, а они сразу к поверхности рванули. Да только из той барокамеры двоих прямиком в «дурку» увезли. А остальные наотрез отказались в воду лезть. Хоть режьте, хоть увольняйте, хоть сажайте, говорят. И уехали. А мы все это выслушали и думаем, брехня! Молодые были, глупые. И мы вдвоем с другом решили ночью поплавать. Сбежали от тренера, чай не впервой, с берега в воду шасть — плывем. И вдруг чувствую, меня как будто в мягкое такое полотно заворачивают, и не могу я ни рукой, ни ногой пошевелить. Ступор. И вижу прямо перед собой лицо Сашки, у которого глаза расширяются, дергается, а ни сделать ничего, ни даже слово сказать не может. Как до берега добрались, не помню. Несколько дней потом трясло. А сейчас ты напомнил, и меня будто снова в то покрывало заворачивают...»
Мы открыли новую пачку сигарет. «А тех людей разве никто не искал?» — спросил я. «Искали, конечно, — вяло ответил Сергей, явно переживая старые воспоминания. — Но места дикие, пока милиция приедет, пока протокол составит. Это для ценного груза водолазов сразу привезли, а людей искать… Но старик тот рассказал, что несколько раз все-таки ныряли. Не нашли ничего. Совсем. Озеро то не простое. Раз в несколько лет вода из него куда-то уходит, а потом опять возвращается. А когда оно пересыхает, на дне ничего нет. Ни бутылок, ни банок, ни мусора. Вообще ничего. А скала с другой стороны ущелья мокрая. Сам трогал».
Сергей поперхнулся дымом, утер со лба пот и криво усмехнулся: «Я потом едва из водного поло не ушел, месяц не мог на воду смотреть, даже умываться боялся. Вот так вот».
И ушел. А мне всю ночь снились кошмары. И душ утром я принимал с опаской, с трудом отводя взгляд от слива. Как будто оттуда на меня смотрело мертвое озеро...
в наглую скопировано тут и тут
